Система [Спаси-Себя-Сам] для Главного Злодея (ЛП) - Мосян Тунсю
— Каково было ваше настроение в этот день? — справившись с потрясением, спросил Шан Цинхуа.
— Не очень, — признался Ло Бинхэ.
Воистину трудно было подобрать слова, столь превратно описывавшие тогдашнее «не очень»!
— Где обычно проходят ваши свидания?
— Когда я открываю глаза, я его вижу. Когда закрываю — всё равно вижу во сне. — задумчиво изрёк Шэнь Цинцю, опираясь подбородком о ладонь. — Если это можно счесть свиданиями, то они происходят постоянно и повсюду.
— Учитель считает, что я ему докучаю? — встревожился Ло Бинхэ.
Похлопав его по спине, Шэнь Цинцю бросил:
— Прекрати додумывать.
При виде этой картины Шан Цинхуа внутренне возрыдал: Бин-гэ, вернее, Бин-мэй — если бы ты только знал, как чертовски докучлив ты бываешь! Ответив от силы на пару вопросов, ты уже заставил Шэня-дада утешать тебя целых три раза! Сколько ещё раз ему придется смотреть на то, как это хрустальное сердце раз за разом разбивается вдребезги, чтобы быть склеенным заботливой рукой?
Это просто неимоверно бесило: сколько можно смотреть на то, как Шэнь Цинцю невозмутимо выполняет роль детсадовского воспитателя при своем великовозрастном ученичке!
Желая поскорее покончить со всем этим, Шан Цинхуа отрывисто бросил:
— Кто признался первым?
— Я, — простодушно признал Ло Бинхэ.
— Кто бы сомневался, — хмыкнул Шэнь Цинцю.
— Что в отношениях ставит вас в тупик?
— Когда он принимается плакать навзрыд, я не знаю, что и делать, - беспомощно развёл руками Шэнь Цинцю.
— Когда учитель зол на меня, я прихожу в полное отчаяние, — тихо отозвался Ло Бинхэ.
Буркнув что-то в знак согласия, Шан Цинхуа в раздражении дёрнул ногой, мысленно высмеивая эту нелепую парочку: «Как я и предполагал, детсадовец и воспитатель! Вот тебе и Ло Бинхэ, гроза двух миров!»
— Когда вы наедине, что заставляет ваше сердце биться быстрее? — пробурчал он.
— Когда учитель похлопывает меня по голове и даёт наставления, — со всей серьёзностью признался Ло Бинхэ.
— Пожалуй, его умоляющие глаза, полные слёз, — рассудил Шэнь Цинцю.
— А ещё когда учитель бранит и бьёт меня, — с затуманившимся взглядом поведал Ло Бинхэ. По-видимому, с подобным учеником Шэнь Цинцю успел пристраститься и к этому.
Глядя на это, Шан Цинхуа мысленно поставил рядом с именем Ло Бинхэ пометку: «Неизлечимый мазохист».
— Вы когда-нибудь лгали вашему партнёру? Легко ли вам это дается?
Едва докончив эту фразу, он уверенно записал против имени Ло Бинхэ: «Вдохновенный лжец».
— Да, но никогда больше не стану! — тотчас заявил тот.
— Вы когда-нибудь ссорились? Какого рода была эта ссора?
— Ещё как, — со вздохом ответил Шэнь Цинцю. — Шумиха была знатная, уж не знаю, чего ради – пожалуй, всего этого можно было избежать.
— Зачем вообще задавать подобные вопросы? — обиженно заявил Ло Бинхэ. — Ими ты только огорчаешь учителя почём зря.
— Я-то тут при чём? — парировал Шан Цинхуа и, возвращаясь к списку, продолжил: — Как вы потом мирились?
— Па-па-па спасёт мир, — отмахнулся Шэнь Цинцю.
— Ваши отношения секретны или публичны?
— Ты когда-нибудь слышал о «Сожалениях горы Чунь»? — ответил вопросом на вопрос Шэнь Цинцю.
Последующие вопросы были еще хлеще — казалось, автор опроса поставил себе целью достичь самого дна Бесконечной бездны.
— Позвольте спросить, кто из вас гун, а кто — шoу [10]? — прочистив горло, спросил Шан Цинхуа.
— Что ты имеешь в виду? — растерялся Ло Бинхэ.
— Кто знает, что он имеет в виду, — поспешно замахал веером Шэнь Цинцю. — Давай к следующему вопросу!
— Почему вы решились на это?
Шэнь Цинцю на мгновение задумался.
— По правде говоря, не знаю. Все как-то получилось само собой — так уж сложилась линия сюжета. Может быть… потому что его невозможно не пожалеть?
— А я по-прежнему не понимаю, о чём ты спрашиваешь, — растерянно отозвался Ло Бинхэ.
Похлопав его по макушке, Шэнь Цинцю от всей души бросил:
— И хорошо. В любом случае, ты ничего не теряешь.
— Когда у вас случился первый физический контакт?
Шэнь Цинцю только открыл рот, чтобы ответить, как Ло Бинхэ его опередил:
— На горе Цинцзин.
— Сдаюсь, — судорожно вздохнул Шэнь Цинцю, а Ло Бинхэ поспешил закрепить триумф:
— В Бамбуковой хижине.
«Ну ладно, пусть будет Цинцзин», — рассудил про себя Шэнь Цинцю, не желая поправлять ученика.
— Каким было ваше впечатление?
Шэнь Цинцю не издал ни звука.
Если бы он правдиво выразил свои впечатления от первого контакта, то они вместились бы в три слова: «Боль, боль, боль». Однако, скажи он такое постороннему человеку, и репутации Ло Бинхэ будет нанесен непоправимый урон.
Сам же ученик изрёк с беспрекословной уверенностью:
— Учитель был великолепен. А вот сам я, боюсь, был не на высоте.
— Какой была ваша первая фраза поутру?
— Учитель, завтрак готов! — невольно просиял Ло Бинхэ.
— Заткнись и оденься, — куда менее восторженно бросил Шэнь Цинцю.
— Сколько раз в месяц у вас случается физический контакт?
Этот вопрос наконец вывел Шэнь Цинцю из себя:
— Думаешь, у меня есть свободное время, чтобы это подсчитывать? И вообще, тебе не кажется, что эти вопросы принимают довольно странный характер?
— Приблизительно раз в три дня, — серьёзно ответил Ло Бинхэ. — Если учителю нравится, то мне дозволяется прикасаться к нему уже через два дня.
— Даже делай ты это беспрерывно от восхода до заката целый месяц, от него бы не убыло… —прикусив кончик кисточки, пробормотал Шан Цинхуа. — Тоже мне, бессмертный… — Записав ответ, он продолжил: — Где обычно это происходит?
— Он прямо-таки помешался на Бамбуковой хижине, — хмыкнул Шэнь Цинцю.
— Угу, — расплывшись в улыбке, кивнул Ло Бинхэ.
— А где бы вам хотелось попробовать?..
— А где мы ещё не пробовали? — пожал плечами Шэнь Цинцю. — По мне, так разницы никакой.
— На пике Байчжань, — словно невзначай бросил Ло Бинхэ.
— На тренировочном поле, — ещё тише добавил Ло Бинхэ.
«…заебись», — пронеслось в голове у Шэнь Цинцю. =口=
«Тебе жить надоело, или чувство стыда тебе вовсе неведомо?» - мысленно возопил Шан Цинхуа. =口=
— Какие между вами есть соглашения относительно этого процесса? — отдышавшись, спросил Шан Цинхуа.
— Когда вам больно, вы непременно должны сказать мне, — наставительно изрёк Ло Бинхэ. —Непременно!
— Никакого хныканья в постели! — непреклонно заявил Шэнь Цинцю.
— Похоже, вы оба не поняли смысла вопроса, — со вздохом бросил Шан Цинхуа, но не почёл за нужное пояснить, вместо этого переходя к следующему: — Если бы вы не могли завоевать сердце вашего партнера, предпочли бы вы получить хотя бы его тело?
— Это путь слабаков, — фыркнул Шэнь Цинцю.
— Если сердце мне не принадлежит, то какой прок от обладания телом? — испустил горестный вздох Ло Бинхэ.
Эти слова поневоле задели Шан Цинхуа за живое. Если верить тому, что о нём написано, Ло Бинхэ — неутомимый жеребец, который выше всего ставит собственную похоть. Количество девушек, которых он отымел по воле автора, точно перевалило за двузначное число…
Разумеется, он был в курсе, что в этой странной версии мира пристрастия Ло Бинхэ приняли совершенно иной характер, но он и не подозревал, что все зашло настолько далеко!
— Если бы вашего партнера изнасиловал какой-нибудь головорез, что бы вы сделали?
По правде говоря, этот вопрос выходил за грани реальности.
Когда к Шэнь Цинцю вернулся дар речи, он выпалил:
— Хотел бы я посмотреть на того, кто осмелится это сделать…
Хотя, если поразмыслить, то мог ли человек, желающий свести счёты с жизнью, выбрать более драматичный, патетический и по-своему прекрасный конец?
Вцепившись в рукава побелевшими костяшками, Ло Бинхэ процедил:
— Отрублю конечности, выколю глаза, вырву язык, швырну в Бесконечную бездну, а потом поразмыслю над тем, каким именно способом использовать его, пока он не сдохнет.
